1. Религия как исток культуры

Мы начали с того, что божественный замысел творения жизни на Земле был осуществлен благодаря заложенной уже в самом хаосе  потенции к гармоничному объединению ВСЕХ энергий. Так что, никакого насилия для преобразования мира Богу не требовалось.  Как не требовалось и возвышения какой-либо одной из всеобщей совокупности энергий. То есть избранность как самостоятельное и самодостаточное явление – не в природе божественного творения, хотя уникальность и предназначение КАЖДОГО явления присутствуют в нем, как необходимое условие. Все это в полной мере относится к человеку – венцу творения – и равновесие всех заложенных в нем энергий, и бессмысленность избранности, и проявление неповторимой  индивидуальности во всеобщем замысле.

Выводом второй главы является то, что религия – явление более позднее, чем Пра-время, явление, связанное с т.н. сакрализацией связи с Богом, мистериальностью этого процесса, оккультизмом-таинством. По-видимому, оккультные таинства становятся результатом, следствием утраты связи с Богом. Если не сказать больше – прикрытием отсутствия такой связи, создание ложного образа бога.

Внешне они обусловливаются потребностью якобы удержать мир от дальнейшего падения. Внутренне религия обслуживает идею мирового господства и для этого кодирует людей на послушание и исполнение чужой воли. Это видно исторически.

Под покровом оккультизма прячется дихотомия мышления, ищущая опору в одном из полюсов мироздания и отторгающая ДРУГой. Эта дихотомия и свидетельствует об идее господства над миром. Однако при этом, как ни блага идея всех связать воедино, связь эта опирается исключительно на образ «сильной руки», «железной хватки», принуждения, сцепки, т.е. «связанных одной цепью». Связь всех воедино подчиняется чьему-то локальному интересу, обеспечивать который в глобальном масштабе приходится силой, иначе подобного рода идеи не воплощаются. При этом однополюсная позиция, пусть даже объявленная от имени бога, сама является проводником образа анти-полюса (ада, сатаны), противостоящего богу, и задает механизм борьбы со своей противоположностью.

На самом же деле, если Бог совершенен, то у совершенства нет анти-тезы. Совершенство едино и цельно. А совершенное божественное творение не имеет альтернативы. И поэтому во Вселенной нет второго человечества.  И нет ему антитезы. Есть другие формы жизни, есть незаселенные планеты, но гармония и совершенство земного творения – центр мироздания, а центр как оптимум всегда один, потому что ЕДИН, соединил в себе всё многообразие мира.

Так что «братья по разуму» во вселенной есть, но наше обоюдное предназначение в том, чтобы включить своеобразие внеземной  жизни в общую божественную симфонию, а земную гармонию донести до  «края вселенной».

Не думаю, что надо вновь объяснять, что  единство «на радость всем» может быть только ОДНО, ЕДИНОЕ, ЕДИНСТВЕННОЕ И ОДНОВРЕМЕННО МНОГООБРЗНОЕ СРАЗУ ДЛЯ ВСЕХ

Кстати, не столько Христос, как пророк и основатель оккультной религии, сколько именно дихотомичная система ценностей, как основание религии, и сама религия,  не могли зародиться на Руси, сохраняющей и по сю пору, хоть и латентно, целостность сознания и верность ведическому образу жизни. Всеобщность, многообразие и единство были опорами образа жизни наших предков. Поэтому и не было на Руси ни классов, ни лидеров-вождей, ни жрецов, и пришлось проводникам интересов иной культуры их буквально насаждать силой. Ни одна религия, заметьте, не устанавливается во всемирном масштабе добровольно. Потому что все религии искусственны и насильственны. Они являются одной из разновидностей установления однообразного господства над миром, соединенного, сцепленного жестким пирамидальным каркасом безусловной духовной власти и послушания, когда истину за человека определяет чей-то авторитет и спускает ее сверху вниз. Даже Бог-Отец себе такого не позволял по отношению к своим детям. Образ такого соединения всегда представляет отношения неравенства, за которым стоит человек, только прикрывающийся образом Бога, воспринятым субъективно, а на самом деле подчиняющий себе массы (не людей, а именно безликую их массу). 

По этой же схеме строится и пирамида государственной власти, как производное религиозного мировоззрения. И религия (христианская, например) целенаправленно испокон веков «крышевала» такую власть, как священную мисссию от Бога, присваивая себе право объявлять такой власти истину и принципы нравственности. За спиной такой власти христианство только и выживало на централизованном финансировании, т.к. средства прихожан на церковные цели всегда были скудны.  Но вот история со всей очевидностью свидетельствует нам, что ни одна государственная власть во всем мире так и не смогла быть объективной и способствовать развитию человека, направлять его по пути восхождения к образу и подобию. Потому что ни одной государственной власти, ни одной религии такое восхождение НЕ НУЖНО! Они не привыкли и не умеют работать с самостоятельными и самоорганизованными людьми и сообществами. Они могут только поучать нравственности, о которой имеют весьма раздвоенные (в прямом смысле) представления.  

И симфония церковной и светской власти тут оказывается совсем ни при чем. Ни та, ни  другая не имеют представления о смысле жизни и предназначении человека и мирового человеческого общества в принципиально иной «системе координат» - самоорганизации, хотя по такому принципу сотворена вся живая природа. У обеих совсем другие задачи, никак не связанные со становлением человека и созданием нормальных условий жизни человечеству и земле. Религия вообще отторгает земной рай и уводит людей в небытие и там объявляет свое бессмертие. А государство, по меткому выражению Н.Бердяева, «существует не для того, чтобы превращать земную жизнь в рай, а для того, чтобы помешать ей окончательно превратиться в ад»[1]. Поэтому жизнеспособность государства зависит только от того, насколько оно может удержать власть, подчиняя толпу людей, ведущих неосознанный образ жизни. То есть образование государство вполне могло быть попыткой поиска точки опоры в неравновесном мире и внедрения в умы людей понимания того, что оно (государство) есть едва ли не единственное средство спасения.

Но то, что власть во всем мире так и не смогла привести человечество ни к какой цели, а, скорее, размыло всякую цель в постоянных междоусобицах, и то, что божественное со-творение шло совсем иным, невластным путем, говорит, что не бывает власти от Бога, в принципе. Это удобная выдумка для оправдания господства и ширма для произвола, религия давала такой ширме видимость объективности, обслуживая резидентов процесса управления.

Если человечество – живой организм – материализованное тело Бога, то в таком организме НЕТ ГЛАВНОГО ОРГАНА, а есть взаимосвязанная организация всего со всем. Не интеллектом жив человек, не его мозги составляют присутствие в теле божественной искры. Мысли человеком, безусловно, обрабатываются мозгом, но не им генерируются.

Да и гармония отношений в обществе не устанавливается властью, т.е. принудительно. Принцип со-творения исключает проявление силы и принуждения. Поэтому власть испокон веков -  всегда шла от человека, утратившего ощущение гармонии и всеобщности жизни, выпячивающего собственную самость вопреки природе божественного со-творения. Гармония же есть производное от самоорганизации. 

Можно отметить еще раз, что насильственное установление правды всегда свидетельствует об ее искажении (в силу однополярности), о бессилии ее постижения. Сила как бы демонстрирует возможности передела мира, но подспудно, сама того не замечая, провоцирует собственный  крик о помощи, неудовлетворенность невечностью  своей власти, ради которой приходится укреплять догматы, основанные на слепой вере, убеждении, пропаганде и манипуляции сознанием. Но искаженный образ бога и мира вызывает естественную реакцию восстановления равновесия, вычищения дисгармонии. И чем больше силы приложено к тому, чтобы удержать в сознании людей искаженный образ бога, тем более резкой может оказаться реакция на применение искусственной силы. Какими бы культурными средствами не пользовались при этом власти. Культура в таких условиях становится служанкой власти, а за одно, незаметно, и религии, ВСЕГДА незримо стоящей за спиной государственной власти.

Сегодня, например, все больше завоевывает поддержку точка зрения, в соответствии с которой культура должна иметь духовный исток, каковым  признается некая безусловная ценность[2]. Отмечу, что БЕЗУСЛОВНАЯ ценность, на мой взгляд, не может быть дихотомичной. Безусловность предполагает слитность. На то она и БЕЗ УСЛОВНОСТЬ. Но суть ее на деле  сводится, как правило, к вере и религиозным духовным ценностям. Если вера и безусловна, то как явление, отвергающее какие бы то ни было условия и условности по определению, априорно, вне опыта, т.е. буквально «по вере» (но не по чувству, сознанию и тем более осознанию!). А религиозные ценности как раз вводят условие дихотомии. И та самая безусловная вера покорно воспринимает такие «правила игры», коварную дихотомию, как данность, не задумываясь, не сознавая целостности. Отсюда и агрессивность религиозных конфессий, поляризация мышления, как порок Адама и Евы. Сегодня любого верующего человека легко индентифицировать: он всегда знает что такое «хорошо» и что такое «плохо». Его сознание поляризовано. Поэтому и верующих, и представителей церкви удобно использовать для разжигания конфликтов, призывая на помощь только одну, кодированную на догматах, сторону.

Так как же быть с истоками культуры? Могло ли, например, Пра-время обходиться без культуры или она возникла только с приходом религии? Тогда религия, безусловно, является ее единственным и неоспоримым  истоком?

Но на мой взгляд:

Во-первых, Пра-время НЕ МОГЛО НЕ ИМЕТЬ СВОЕЙ КУЛЬТУРЫ. Только культура эта была генетичным состоянием человека, имеющим контакт с Отцом. Это была суть самого Бытия, естественный, врожденный  образ жизни, воспроизводящий в каждом деянии акт божественного со-творения – творения гармонии ВСЕХ энергий.   Только вот слово культуру, возможно, к этому состоянию применять не корректно.

Во-вторых, эта культура Пра-времени - СТАРШЕ РЕЛИГИОЗНОЙ СИСТЕМЫ ЦЕННОСТЕЙ, потому что отражала целостность мировоззрения, не была поражена расщеплением  мышления. Грехопадение Адама и Евы вторично по сравнению с творением совершенства. И не оно определяется как исток.

В-третьих, культура Пра-времени была тесно взаимосвязана с живой природой – материализованными мыслями Бога. Это позволяло человеку не верить, а ВЕДАТЬ Бога, чувствовать, понимать, осознавать Его замысел и со-творять вместе с ним. Поэтому современное понятие культуры не  совсем вписывается в понятие ведания.  Оно содержит корень «культ», который тяготеет к таинству.

Таким образом, не религия определяет культуру, а определенная КУЛЬТУРА ОБРАЗА ЖИЗНИ ЛЮДЕЙ ПОРОЖДАЕТ И ОПРЕДЕЛЕННЫЙ ВЗГЛЯД НА МИР И ДЕЯНИЯ. Религия, сам факт ее зарождения, является результатом определенной культуры общества.

Хотя в Пра-времени, думаю, все были слито воедино. На сколько мировоззрение было истоком культуры, настолько культура образа жизни воссоздавала естественное и органичное мировоззрение. Потому что в состоянии божественного вдохновения (а именно в нем и открывается истина) познание мира одновременно творило гармоничную ткань бытия. Да и само познание, мышление, чувствование, ВЕДАНИЕ БЫЛИ немыслимы вне гармонии.

Расщепление же вводит понятие ценности. А святость жизни в Пра-времени не включала понятия ценности. Не было более и менее ценного, не было главного и второстепенного. Всему живому находилось предназначение.

В нашем же современном мире взаимоотношения между этими не просто понятиями, а составляющими и определяющими истоками жизни – культурой и религией - НАРУШЕНЫ, если не ПОДМЕНЕНЫ, т.е. сознательно искажены. И если философы и даже религиозные деятели пытаются их сформулировать, то, как правило,  зачастую они имеют в виду именно безусловные ценности высшего порядка, истину – неделимую и всеобщую. Но ограниченность собственных религиозных взглядов вынуждает их сводить абсолют к якобы объективной шкале ценностей под названием «добро и зло», прикрепляя все безусловные ценности ТОЛЬКО К ОДНОМУ ПОЛЮСУ.

Таков, например, Иван Ильин, когда говорит об «абсолютном мериле ценностей», о связи «правосознания с абсолютным корнем жизни»[3], он скатывается в результате к «верной  градации жизненных ценностей и целей», что предполагает и «неверную градацию», т.е. вводит все его разсуждения в поляризованную систему координат. Но Абсолют потому и Абсолют, что НЕДЕЛИМ.

Бьется в метаниях духа между этими полюсами и культура, возводимая к религиозному истоку. Она гордиться пресловутой шкалой ценностей и этим оправдывает свое воспитательное значение. Но  ответственность за деления шкалы культура традиционно сегодня оставляет за религией. Именно поэтому многие философы считают, что сама по себе культура не имеет смысла, так как из самой себя не может вывести оценок плюса и минуса. Для этого над ней и должен существовать институт априорного разделения мира на добро и зло. Но априори разделения не было. Таким образом, априорный исток бытия подменен более поздней точкой отсчета – грехопадением.  Но нельзя, стоя на одном плече рычага, удерживать мироздание в равновесии. Надо для второго полюса находить объективное предназначение в общей гармонии, вплетать его интересы в общий замысел, в котором нет деления на плюс и минус, но есть многообразие сторон действительности.

Добавлю, что  сегодня едва ли не абсолютным мерилом ценностей признается христианская система ценностей, опирающаяся, главным образом,  на заповеди Нагорной проповеди Христа, данные в антитезном отрицании.   И никого это не смущает. Наоборот, мы боимся оторваться от полюса добра, чтобы не быть ввергнутым во зло. Думая лишь о том, как бы не испачкаться злом, мы забываем о равновесии (позиция чистоплюев). А мир, меняя полюса, только раскачивается, но не приближается от этого к благодати. Н.Бердяев, например, говорил: «Ад нужен не для того, чтобы злые получили воздаяние, а для того, чтобы человек не был изнасилован добром». Поэтому «Ад - это когда МЫ БОГА ПРОКЛИНАЕМ, а не когда Он нас проклинает, - Бог никогда не проклинает[4].»

В Пра-времени подобного метания духа и разделения (разрушения) мира на добро и зло не существовало. Сознание и бытие людей были едиными, цельными, целостными, имевшими для этого непосредственное, то самое безусловное основание – божественный контакт, божественный строй мышления и сознания, когда ЛЮБОЕ проявление жизни возвышало человека до понимания стоящего за ним замысла. И вне божественного замысла вообще ничего не мыслилось. Поэтому ЛЮБАЯ возникающая перед человеком, скажем так, трудность, проблема «работали» во утверждение жизни, т.е. вплетались в образ жизни людей как созидательные энергии. У каждого явления жизни находилось предназначение, увязанное в единый замысел. Каждое из них «работало» на радость всем и этим всеобщим принципом оправдывало конкретные формы своего воплощения. Все они осознанно удерживались в равновесии, позволяющем не допустить продолжения достоинств в недостатки. Именно объективная всеобщность, как принцип божественного творения, и позволяла установить такую естественную меру.