ТОР И ЗМЕЯ МИТГАРД

 

     Победы Тора над Тримом, Грунгниром и Гейродом прославили его  имя  по всему  свету.  Великаны  не  осмеливались  больше  покидать  Йотунхейм   и совершать набеги на землю, но бог грома все еще не был доволен. Он не  мог забыть свое путешествие в волшебное королевство Утгард и  то,  как  он  не смог поднять змею Митгард. Вспоминал он и слова вещих норн, предрекшим ему гибель от этой страшнейшей из дочерей бога Локи.  Слишком  храбрый,  чтобы бояться врага, как бы силен он не был, Тор приходил в  ярость  при  мысли, что он должен терпеливо ждать, пока тот  первый нападет на него. Наконец он решил сам разыскать обвившееся вокруг всей земли чудовище  и  избавить  от него мир, хотя бы это стоило ему жизни. Но змея Митгард  жила  глубоко  на дне мирового моря, никогда не показываясь на  его  поверхности,  и,  чтобы найти ее, бог грома должен был отправиться за помощью к морскому  великану Гимиру. И вот однажды утром, не взяв с собой никого и даже не сказав Асам, куда едет, Тор отправился в путь.

     Гимир жил в Нифльхейме, в огромной  пещере  на  берегу  моря.  Как  и великан Мимир, он не воевал с богами, но и  не  дружил  с  ними,   стараясь держаться от них в стороне. Поэтому, увидев Тора, он не  высказал  никакой радости и угрюмо спросил, зачем тот к нему пожаловал.

     - Я бы хотел отправиться вместе с тобой на  рыбную  ловлю,  Гимир,  - отвечал бог грома.

     - Со мною на рыбную ловлю? - удивился великан. -  Я  слышал,  что  ты умеешь ездить над облаками и разбивать скалы своим молотом; слышал так же, что ты одержал победу над многими моими собратьями  Гримтурсенами,  но  не знал до сих пор, что ты умеешь удить рыбу и управляться  с  веслами.  Нет, Тор, я не возьму тебя с собой: ты все равно ничего не  поймаешь  и  только будешь мешать.

     - Не бойся, Гимир, - возразил бог грома. - Правда, я никогда не удил, но знаю как это делается, да и грести я тоже сумею.

     - В северном море холодно, а  я  ужу  и  день  и  ночь  напролет;  ты замерзнешь и попросишься на берег, - продолжал спорить Гримтурсен.

     - Я переходил вброд потоки Эливагар, вода в которых похолоднее, чем в твоем море, и то не замерз, - сказал бог грома. - Видно, Гимир,  тебе  все же придется взять меня с собой.

     Исполин нахмурился: он не знал  как  ему  отвязаться  от  назойливого гостя.

     - Ладно, - проворчал он наконец. - Поезжай,  но  у  меня  нет  лишней рыболовной снасти.

     - Я захватил с ее собой, - отвечал Тор, показывая  Гимиру  гигантский крюк и канат толщиной с хорошее дерево.

     Великан оглушительно захохотал.

     - Такой крюк и такой канат выдержат целое стадо  китов,  -  промолвил он, утирая выступившие у него от смеха слезы. -  Кого  же  ты  собираешься ловить?

     - Это мое дело, - ответил сильнейший из Асов,  которому  уже  надоело спорить с великаном. - Скажи лучше, есть ли у тебя приманка?

     - У меня есть приманка, но для себя, - снова нахмурился  Гимир.  -  А достать приманку для тебя не мое дело, доставай ее сам.

     - Хорошо, я раздобуду ее и без твоей помощи! - сердито воскликнул бог грома и вышел из пещеры.

     Возле нее, на пригорке, паслось стадо исполинских коров Гимира, среди которых был бык, спина которого подымалась над  верхушками  самых  высоких сосен. Недолго думая Тор схватил  его  за  рога  и,  оторвав  ему  голову, вернулся с ней в пещеру.

     - Вот и приманка для моей удочки, - сказал он.

     - Как же ты посмел убить моего любимого быка? - заревел было великан, но, увидев, что бог грома поглаживает  рукоятку  своего  Мйольнира,  сразу успокоился и, мрачно насупив брови, пошел снаряжать лодку.

     - Я сяду на весла, Гимир, - сказал Тор, когда Гримтурсен  спустил  ее на воду.

     - Как хочешь, - усмехнулся великан, - но только боюсь, что мне  скоро придется тебя сменить.

     Однако, к его удивлению, Ас, который  по  сравнению  с  ним,  казался совсем маленьким, греб лучше его самого, и их лодка быстрее птицы  неслась по волнам.

     Часа через два Гримтурсен попросил Тора остановиться.

     - Мы приехали, - сказал он. - Здесь я всегда ужу рыбу.

     - Может быть, ты и приехал, но  я  еще  нет,  -  отвечал  бог  грома, продолжая грести.

     - Опасно заплывать далеко в море, - ворчливо настаивал великан. – Так мы можем доехать до того места, где лежит змея Митгард.

     - А далеко до него? - спросил Тор.

     - Еще один час пути, если ты будешь грести  так  проворно,  -  сказал Гимир.

     Тор молча кивнул головой и еще сильнее заработал веслами.

     - Разве ты не слышал, что я сказал? - промолвил великан.

     - Слышал, - усмехнулся бог грома.

     - Так почему же ты не останавливаешься? - рассердился Гимир.

     - Потому что хочу ехать дальше, - возразил Тор.

     Гримтурсен уже приподнялся, собираясь броситься на бога грома и силой отнять у него весла, но тут его взгляд снова упал на Мйольнир, и  он  счел за лучшее остаться сидеть своем месте. Некоторое время  он  молчал,  хмуро поглядывая на Тора, который все греб и греб, а потом стал просить:

     - Вернись обратно, прошу тебя, скорей вернись: мы едем  как  раз  над чудовищем.

     - Вот это мне и нужно! - воскликнул довольный бог грома, бросая весла и поспешно надевая волшебный пояс, отчего его сила сразу  возросла  в  два раза.

     Затем он насадил на свой крюк голову быка и, привязав его  к  канату, бросил в море.

     Великан со страхом следил за каждым его движением.

     - Что ты делаешь? Что ты делаешь? - повторял он.

     Крюк с приманкой опускался все ниже и ниже. Вдруг кто-то  дернул  его так резко, что сжимавшие канат руки Тора ударились о борт лодки.

     - Попалась! - торжествующе закричал он.

     Бог грома не ошибся: змея Митгард проглотила  приманку,  но  вытащить эту исполинскую гадину  было  не  так-то  легко.  Лишь  с  большим  трудом могучему Асу удалось сначала стать на колени, а затем выпрямиться во  весь рост. Началась ожесточенная борьба. Не обращая внимания на то,  что  лодка великана почти до краев погрузилась в воду, Тор изо всех сил тянул канат и постепенно вытягивал чудовище,  которое  отчаянно  сопротивлялось.  Прошло немало времени, пока наконец над  водой  показалась  огромная  безобразная голова змеи. Оцепенев от ужаса, Гимир смотрел то на  выпученные  холодные, полные беспощадной ненависти глаза дочери Локи, то на черные,  но  горящие ярким пламенем глаза Тора и никак не мог решить, какие из них страшнее.

     Вдруг раздался громкий треск. Дно лодки, не выдержав, проломилось,  и бог грома оказался в воде. На его счастье, в этом месте было неглубоко,  и он, погрузившись по горло, стал ногами на отмель, так и не выпустив из рук свою необыкновенную леску, на которой метался его враг.

     - Вот мы и встретились с снова  тобой,  Митгард!  -  воскликнул  Тор, подымая Мйольнир.

     Все это время Гимир  неподвижно  сидел  на  корме  лодки,  уцепившись руками за ее борта, но когда вода залила его ноги и  великан  увидел,  что они тонут, он пришел в себя и, схватив нож, быстро провел им по канату, на котором висела змея. Тот лопнул, и чудовище сейчас же погрузилось в море.

     - Нет, погоди, ты от меня не уйдешь! - закричал бог грома и метнул ей вслед молот.

     Мйольнир с громким плеском исчез в волнах. Через мгновение  он  снова вылетел оттуда и прыгнул прямо в руки своего хозяина, а море далеко вокруг окрасилось в красный цвет. Это была кровь змеи Митгард.

     Бог грома повернулся к Гимиру.

     - Из-за тебя я едва не упустил моего смертельного  врага  и  даже  не знаю, убил я его или  нет,  -  проговорил  он,  трясясь  от  гнева.  -  Ты заслуживаешь смерти, но я не могу забыть, что был твоим гостем. А чтобы ты не забыл меня, вот тебе от меня на память.

     С этими словами он дал великану такую пощечину,  что  тот,  перелетев через борт лодки, гулко шлепнулся в воду.

     Даже не посмотрев в его сторону, Тор,  выбирая  мелкие  места,  вброд зашагал к берегу и  через  несколько  часов  вернулся  обратно  в  Асгард. Немного позже пришел к себе домой и  промокший  до  костей,  полузамерзший Гимир. Он от всей души проклинал бога  грома  и  дал  себе  твердый  зарок никогда больше не иметь дела с Асами.

     Убил или не убил бог грома змею Митгард, никто  не  знает,  но  норны уверяют, что она все еще жива и только тяжело ранена.

     - Придет день, - говорят вещие девы, - последний  и  для  нее  и  для Тора, когда они снова встретятся.

     Но когда придет этот день, не знают даже норны.

 

 

КАК БЫЛ НАКАЗАН ЛОКИ

 

     Пир у Эгира затянулся до самой зимы.  Боясь,  что  в  его  отсутствие великаны захватят Асгард и Митгард, Тор уже давно снова умчался на восток, но все остальные Асы и эльфы остались во  дворце  повелителя  морей,  пили пиво  из  привезенного  богом  грома  котла  и  слушали   Браги,   который рассказывал Эгиру многочисленные истории о подвигах богов.

     Слуги морского бога, Фимафенг и Эльдир, были так ловки и  так  хорошо угощали гостей, что, казалось, пиво само переливается из котла  в  стоящие на столе чаши. Искусство обоих слуг вызывало восхищение  у  Асов,  которые осыпали их похвалами. Это сейчас  же  возбудило  злобу  завистливого  бога огня. Охмелев от выпитого пива, он не смог, как обычно, сдержать  себя  и, придравшись к тому, что Фимафенг нечаянно задел его  локтем,  ударом  меча убил его на месте.

     Возмущенные его поступком, Асы в негодовании вскочили со своих мест.

     - Ты заслуживаешь  наказания,  Локи!  -  воскликнул  Один.  -  Но  из уважения к нашему хозяину мы не станем проливать здесь твою  кровь.  Уходи от нас и не смей больше сюда возвращаться.

     Испугавшись гнева богов, Локи вышел  и  долго  бродил  вокруг  дворца Эгира. Его злоба не унималась, а росла с каждым часом.  Когда  же  до  его ушей долетел голос Браги и он услышал  веселый  смех  Асов,  бог  огня  не выдержал и снова направился в пиршественный зал.

     - Напрасно ты идешь туда, Локи, - остановил его Эльдир, которого  бог огня встретил по пути. - Боги и так уже сердиты на  тебя,  не  вызывай  же понапрасну их гнев.

     - Я ничего не боюсь! - гордо ответил бог  огня.  -  Посмотри,  как  я сейчас испорчу им веселье.

     - Ох, не миновать тебе беды! - воскликнул верный слуга Эгира.

     Но Локи, оттолкнув его, смело вошел в зал.

     При виде его бог поэтов и скальдов умолк, а остальные гости перестали смеяться.

     - Почему же ты не рассказываешь дальше, Браги? -  спросил  его  Локи, дерзко подходя к столу. - Или ты меня испугался? Я знаю, что  говорить  ты умеешь, но ты трус и боишься битв и сражений.

     - Когда мы выйдем отсюда, я тебе покажу,  какой  я  трус,  -  отвечал Браги, краснея от гнева.

     - Перестаньте ссориться в чужом доме! - сурово сказал Один. -  Молчи, Браги. А ты, Локи, наверное, потерял рассудок,  если  пришел  сюда,  чтобы затеять с нами ссору!

     - Я бы, пожалуй, послушался тебя, Один, если бы ты был  действительно мудр и справедлив, - насмешливо возразил владыке мира бог огня. - Но ты не лучше нас всех. Вспомни, сколько раз ты нарушал свои  клятвы  и  обещания; вспомни, сколько раз, решая дела и споры между людьми, ты присуждал победу не тем, кто ее достоин, а тем, кто тебе больше нравился. Ты первый  пролил кровь Ванов, ты обманул Гуннлед, похитив у  нее  "Поэтический  мед".  Нет, Один, больше я не буду тебя слушаться.

     - Молчи, дерзкий! - закричал Тир, поднимаясь со своего места.  -  Как смеешь ты так разговаривать со старейшим и мудрейшим из нас! Молчи, или ты дорого расплатишься за каждое свое слово!

     - Вспомни о руке, которую  тебе  отгрыз  мой  сын,  и  перестань  мне грозить, - ответил Локи, - а не то потеряешь и вторую.

     - Успокойся, Локи, и уходи домой, - примирительно произнес  Нйодр.  - Потом ты и сам пожалеешь обо всем, что здесь сказал.

     - Никуда я не уйду, - промолвил бог  огня,  садясь  за  стол.  -  Ты, Нйодр, наш заложник и не имеешь права так со мной разговаривать.

     - Пускай мой муж заложник, но зато он не ходил  целый  год  в  образе кобылы и не рожал жеребят, - вмешалась Скади. - Уходи, Локи. Боги  изгнали тебя, и здесь тебе больше нечего делать!

     - Ты говоришь так, потому что из-за меня погиб твой  отец,  Скади,  - рассмеялся Локи. - Но я не боюсь ни тебя, ни богов и останусь здесь.

     - Нет, тебе придется уйти! - воскликнул Хеймдалль. - Ты слышишь вдали раскаты грома? Это возвращается Тор. Беги, пока не поздно.

     -  Если  бы  ты  сопровождал  нас  в  Йотунхейм  и  видел,  как   ваш прославленный бог грома прятался в рукавице великана Скримира,  ты  бы  не стал меня им пугать, - отвечал Локи.

     Но в этот момент в дверях зала показался  Тор  и,  услышав  последние слова бога огня, затрясся от гнева.

     - Уходи, Локи! Ступай прочь отсюда, или мой  Мйольнир  заставит  тебя замолчать навеки! - загремел он, подымая молот.

     - Хорошо, я уйду, - уже спокойнее сказал Локи. - Я знаю, что в  битве никто не может устоять против тебя, а все-таки, - добавил  он,  доходя  до дверей, - я не сказал вам то, что хотел. Знайте же, что из-за  меня  погиб Бальдр и из-за меня он не вернулся от Хель, потому что  я  вложил  в  руки Ходу стрелу из омелы и в образе великанши Токк  не  стал  о  нем  плакать. Прощайте!

     С этими словами он бросился бежать и, прежде чем пораженные гневом  и ужасом Асы собрались отправиться за ним в погоню, скрылся из их глаз.

     Добежав до первой же реки, Локи превратился в лосося и нырнул в воду. Несколько дней плавал он здесь, боясь  высунуться  наружу,  а  потом  стал думать, что ему делать дальше.

     "Конечно, Асы не найдут меня здесь, - говорил он себе, - но  не  могу же я всю свою жизнь оставаться  рыбой.  А  что,  если  мне  перебраться  в Йотунхейм, к великанам? Они помогут мне спрятаться в какой-нибудь  пещере, а я за это научу их, как победить Тора и захватить Асгард".

     Решив, что ничего лучше этого он не придумает, Локи вылез на берег и, вернув себе свое прежнее обличье, уже собрался отправиться в путь, но  бог огня забыл про Одина. Сидя на своем троне в Асгарде, владыка мира сразу же заметил  Локи  и  указал  на  него  Асам.  Пришлось  лукавому  богу  снова превратиться в лосося, но на этот раз его бывшие друзья уже знали, где его искать.

     Они взяли у богини Ран ее сеть и, перекрыв ею устье реки,  в  которой плавал  Локи,  повели  ее  вверх  против  течения.   Так   Ас   дошли   до преграждающего руку высокого водопада, но, когда они вытащили ее на  берег в ней не оказалось ничего, кроме простой рыбы.

     - Локи лежит на дне между камнями, и сеть прошла у него над  головой, - сразу догадался Хеймдалль. - Мы должны привязать  к  нижнему  краю  сети какой-нибудь тяжелый груз, и тогда он от нас не уйдет.

     Боги послушались его совета и вновь, опустив сеть  в  воду,  потащили ее, на этот раз вниз по течению.

     Видя, что на этот раз ему не отлежаться на дне, Локи поплыл  к  морю, но вовремя вспомнил о прожорливых хищных  рыбах,  которые  там  водятся  и которым ничего не стоило его проглотить.

     "Нет, лучше мне остаться в реке", - подумал он и, подождав, пока боги подошли к нему близко, перескочил через верхний край сети.

     - Можете ловить меня сколько хотите, я все равно не дамся вам в руки! - засмеялся он, быстро опускаясь на дно.

     - Постойте, - сказал отчаявшимся было Асам Тор. - Вы тащите сеть, а я пойду  вброд  посередине  руки.  Посмотрим,  как  ему  тогда  удастся  нас обмануть.

     Не подозревая о надвигающейся опасности и искренне потешаясь над тем, что заставляет измученных богов в третий раз  волочить  за  собой  тяжелую сеть, Локи с нетерпением ждал, когда они опять к нему  приблизятся,  чтобы повторить свой прыжок. Однако, этот прыжок оказался для него и  последним. Могучая  рука  бога  грома  перехватила  его  в  воздухе,  и,  как  он  ни сопротивлялся, уйти ему уже не удалось.

     Много плохого сделал бог огня за свою жизнь, но еще страшнее было его наказание. Асы отвели Локи на самую высокую из скал Митгарда  и  приковали его там за руки и за ноги, а Скади, мстя за своего отца, повесила над  его головой ядовитую змею, из пасти  которой  непрерывно  капает  яд.  Правда, верная жена Локи, Сигнн, и день и ночь сидит около своего мужа, держа  над ним большую чашу, но, когда эта чаша переполняется ядом и Сигни отходит  в сторону, чтобы его выплеснуть, капли яда падают на лицо бога огня, и тогда он корчится в страшных мучениях.  От  этого  содрогается  весь  Митгард  и происходит то, что люди называют землетрясением.»